Джефф Мариотт - Зеркальный образ[Mirror Image]

Она прислонилась к столу и водила пальцем по обложке папки. Коулу показалось, что она думает не только о том, как помочь гражданину найти запись. В его прежней жизни могло найтись время, когда этот аспект заинтересовал бы его, но сейчас он был с Фиби и все остальное бледнело по сравнению с ней.

— Владелец уже сдал в аренду несколько квартир здания, так что город просто разделил ту часть дома, в которой жил он сам, — продолжала она более хриплым голосом, чем прежде, — нанял менеджера, чтобы… думаю, управлять этим домом. Итак, не зная точно цели вашего поиска, я подумала, что нужны записи не только о владении, но и о жильцах. Ибо город владел домом большую часть того периода, о котором вы говорили, но квартиры в нем снимали разные люди. Если бы город не завладел им, то вам не повезло бы, поскольку у нас не оказалось бы списков жильцов. — Она поймала его взгляд и не отводила глаз. — Но у нас они имеются, поэтому сегодня у вас счастливый день.

Коул сглотнул:

— Гм, меня интересуют квартиры подвального этажа.

— Подвальные этажи в Сан — Франциско редкое явление, — сказала она. Ее дыхание пахло гаультерией. — Моя квартира находится на четвертом этаже. Если как следует высунуться из окна, то можно увидеть Алкатрас.

— Прекрасный вид, — нервно ответил Коул. — Вы знаете, кто жил в квартире подвального этажа в то время?

Молодая женщина вздохнула и быстро открыла папку с бумагами.

— Флора Джексон до тысяча девятьсот первого года. Затем Ганс Шиффел — всего несколько месяцев. Он умер. После тысяча девятьсот первого года… о, это интересно.

— Что?

— Последним жильцом был некто по имени Тимоти Макбрайд. Согласно имеющейся здесь записке, он просто исчез в тысяча девятьсот четвертом году. Он заплатил за квартиру вперед, так что ничего не задолжал. Просто однажды вышел из дома и больше не вернулся. После этого стали съезжать другие жильцы, и городу было трудно сдать эти квартиры. Чтобы сократить издержки, город в тысяча девятьсот одиннадцатом году выставил здание на продажу.

— Значит, после Макбрайда в подвальном этаже никто не жил?

— Бумаги свидетельствуют именно это. До тех пор, пока в тысяча девятьсот двенадцатом году дом не купил Уильям Левин, но это уже не относится к периоду, который вас интересует.

— Правильно, — согласился Коул. — Вы мне здорово помогли, спасибо.

Она захлопала ресницами — Коул считал, что этот трюк вышел из моды вместе с фильмами сороковых годов. «Однако у нее это получается», — подумал он.

— Вы могли бы как–нибудь зайти ко мне, — сказала она. — Вам не придется смотреть на Алкатрас, но я бы устроила вам рай на земле.

— Очень щедрое предложение, — ответил Коул. — Но, увы, я оставил свое сердце в Сан — Франциско.

Она нахмурилась:

— Если бы вы знали, сколько раз в день я слышу такой ответ.

Коул быстро удалился и не отрывал глаз от пола до тех пор, пока благополучно не покинул здания. Общение с девушкой приняло щекотливый поворот, а визит принес меньше пользы, чем ожидалось, да он и сам не знал, о чем могут поведать записи. Все же он узнал имя. Тимоти Макбрайд не оставил адреса, по которому следует пересылать письма, и являлся вероятным подозреваемым, потому что бесследно исчез. То обстоятельство, что после него никто не пожелал снять квартиру, кое–что да значило. Коул был достаточно опытен, чтобы игнорировать то, что подумали бы так называемые рационально мыслящие люди: место столь многочисленных убийств наполнило неприятными флюидами квартиру. Никому бы не было уютно в ней, за возможным исключением убийцы, единственного, кто мог чувствовать себя комфортно.

Но у него не было никаких нитей, чтобы выйти на этого Макбрайда, он не знал, где тот мог скрыться, оставив после себя такую бойню. Он не представлял, какая польза от этого может быть, но собирался встретиться с Пайпер и Лео после того, как заглянет к Фиби, чтобы узнать исход собеседования, и, возможно, к тому времени они смогут прояснить что–нибудь еще в этой головоломке.

Следуя совету Тимоти, Пейдж, хотя и не совсем понимая, почему дела принимали такой оборот, отправилась на чердак, чтобы посмотреть, не обнаружатся ли еще какие–нибудь следы, оставленные тетей Агнес. Поднимаясь по лестнице, она чувствовала себя так, будто к ее ногам привязаны бетонные плиты. Все говорило за то, чтобы немедленно отказаться от подобной затеи, и не было ни одного довода в ее пользу.

Все же один довод был. Ей хотелось доказать свою принадлежность к Зачарованным, верность семье и своему предназначению. Если все это случилось бы в то время, когда Пейдж впервые встретилась с Пайпер и Фиби, она не стала бы искушать судьбу. Но теперь обратного хода не было. Она знала, что никогда не удастся уйти от судьбы, признаешь ты это или нет.

В пятом классе школы, еще до того, как ее непокорный нрав рассорил ее с родителями, было время, когда они всей семьей ходили в торговый центр. Но у отца были свои планы, а мать собиралась заглянуть в магазины, от которых Пейдж охватывала смертельная тоска, поэтому все договорились, что она будет ходить одна и все соберутся у входа в назначенное время. Сначала такая свобода окрыляла, но вскоре Пейдж почувствовала себя одинокой. Затем она направилась к тому месту, где, как ей казалось, все должны собраться вместе, однако родителей там не было. Она ждала и ждала с растущей тревогой. Прохожие стали казаться не интересными, а скорее зловещими. Пейдж уже подумала, что родители бросили ее, когда наконец появился разгневанный отец. Она узнала, что не поняла, где назначена встреча, и полчаса ждала у совершенно другого входа, а родители до смерти перепугались.

Сейчас у нее возникло точно такое же чувство по отношению к сестрам, будто те собираются бросить ее, не доверяют ей и не хотят с ней разговаривать.

Открыв дверь чердака, Пейдж почувствовала, что ее охватывает новая волна беспомощности. Чердак стал хранилищем почти всего, что потомки Мелинды Уоррен оставили после себя. Там находились коробки, картотеки, письменные столы, комоды, снова коробки, пароходные кофры, чемоданы и снова в большом количестве коробки. Поскольку ни на одном предмете не было написано крупными буквами «Агнес», она не знала, с чего начать поиски. Каждую минуту, проведенную здесь в бесцельных поисках, мистер Коуан будет беситься, недоумевая, почему ее нет на работе. Она понимала, что ей следовало позвонить ему еще час назад.

Но кое–что еще можно предпринять. Она протянула руку и произнесла: «Телефон». У нее в руках появилась трубка, и она набрала номер прямого телефона Коуана. Когда раздался его голос, она сказала: